Книга: Тайна на дне колодца (Носов Николай Николаевич); Эксмо, 2018

Читала в другом издании. Очень понравилось, как автор рассказал о своём детстве. Рекомендую для семейного чтения.

0    0

Пожалуй, это не совсем для среднего школьного, скорее, для старшего. А может, даже для взрослых. Хотя современным детишкам было бы очень не вредно почитать, как жили их сверстники 100 лет назад.
Пожалуй, книга из того же ряда, что и "Серебряный герб", и "Волшебный рог Оберона". Интересная, познавательная, лиричная.

0    0

Автобиографическая повесть о детстве и юности известного детского писателя Николая Николаевича Носова, которая понравится всем тем, кто прочитал взахлёб "Серебрянный герб" Чуковского, "Республика ШКИД" Леонида Пантелеева или "Волшебный рог Оберона" Валентина Катаева. Книга для тех, кому интересно узнать как жили в те, уже далёкие для нас времена, мальчишки и девчонки, одновременно столь похожие и столь отличные от современных детей. Этот необыкновенно познавательный экскурс в прошлое будет интересен всем ребятам в возрасте от 10-12 лет, и конечно же нам взрослым, которым многое из описанного ещё знакомо и актуально.
О чём эта книга? О детстве. О счастье. О семье. О том, как раньше проводили своё свободное время городские и деревенские девчонки и мальчишки. О том, что их волновало и беспокоило. О их мыслях и великих ребячьих думах. Великолепные иллюстрации Владимира Канивца не просто дополняют текст. Они оживляют его, давая читателю более полноценно представить себе реальную картину происходящего.
Вместо вступления: ...Взрослые часто не понимают детей, потому что видят мир не таким, каким его видят дети. В окружающих предметах взрослые видят их назначение, видят то, чем эти предметы полезны для них. Дети же видят лицо вещей. Они не знают, откуда эти вещи явились, кто их сделал и сделал ли кто. Дети знают, что вещи существуют, что вещи живут, и относятся к вещам, как к живым существам. Помню себя маленьким - четырехлетним, может быть, трехлетним. Вижу себя в окружении вещей, которые не только будят во мне какие-то мысли, но и действуют на мои чувства. Вот сутулый с выдвинутыми вперед плечами, огромный, чуть ли не до потолка ростом, шкаф. Он стоит, подпирая своей широкой, плоской спиной стену, погрузившись в какую-то свою глубокую, бесконечную думу. От него не много добьешься слов. Если он и произнесет что-нибудь на своем скрипучем, непонятном для меня языке, то лишь когда открывают дверцы, чтоб достать что-нибудь из одежды, хранящейся в его недрах...

0    0