Книга: Как я была маленькая (Инбер Вера Михайловна); Речь, 2015

В начале бульвара стоял бронзовый памятник Пушкину. Листья платанов шелестели над самой его головой. Ласточки, пролетая, заде-вали Александра Сергеевича своими лёгкими крыльями, а иногда садились к нему на плечо. Оттуда, сверху, далеко было видно море и корабли, идущие к нам в порт.
Корабли приходили усталые от далёких плаваний, задымлённые, обветренные. Широкая труба хрипло дышала. Краска на бортах облупилась и потускнела. Ракушки и водоросли облепляли снаружи днище корабля.
Ещё бы! Ведь ему приходилось иметь дело с волнами, с бурями, с ураганами.
В нашем порту корабли приводили себя в порядок: их чистили, мыли, ремонтировали, покрывали свежей краской.
Уходя снова в море, корабли выглядели отлично. И ласточки, сидя на плече Пушкина, провожали их глазами до самого горизонта.
Дима и я очень любили гулять с папой на этом бульваре, откуда так хорошо было видно всё, что делается внизу, в порту.
Дима собирался стать моряком и совершить кругосветное путешествие на парусном судне.

И вдруг мы увидели бабушку. Она стояла перед нами, держа в руках миску с пшеном для индюшат и цыплят.
Бабушка молча смотрела вслед индюшатам, которые убегали что есть духу, только пёрышки летели. Но самый маленький замертво лежал на земле. Бедный индюшонок! Может быть, мы зашибли его пру-тиком? Или же он слишком быстро бежал?
—Кто убил индюшонка? —тихо спросила бабушка.
—Не мы, —быстро ответила я. —Мы под сарай не лазили.
От этой неправды мне стало жарко, даже лоб стал потный. Я полезла в карман за платком и нечаянно раздавила спрятанное там яичко. Оно потекло у меня по пальцам. Бабушка отвернулась от меня.
—Ну а ты что скажешь? —обратилась она к Диме.
—Мы индюшонку ничего не сделали, —соврал Дима. —Это вот кто до смерти напугал его: Василий.
Василий, большой бабушкин кот, умывался в это время на ступеньке сарая. Услыхав своё имя, он с удивлением
прислушался, а потом снова спокойно продолжил мыть уши.
—Жалко, —произнесла бабушка как бы про себя. —Очень жалко.
Мы с Димой переглянулись и ответили в один голос:
—Бабушка, у тебя и так много индюшат.
Бабушка внимательно поглядела на нас:
—Вас мне жалко, внуки мои. Что из вас вырастет, если вы научитесь говорить неправду!..

И всё же в книгах иногда попадаются ошибки: они называются «опечатками». Я сама как-то раз нашла такую опечатку. В строчке «Петушок, петушок, золотой гребешок» вместо «г р ебешок» было напечатано «г р еб ш о к». Значит, при чтении гранок внимание было не очень большое.
Вот так все мы и работаем по вечерам.
Иногда папа, покончив с гранками, читает какую-нибудь книгу.
Я слежу за ним: книгу он держит бережно, никогда не перегибает её переплётом назад, как это делают некоторые. «Книге это вредно, —говорит папа, —она быстро изнашивается. Корешок у неё ломается».
Папа читает внимательно, порой что-то отмечает карандашиком у себя в тетради, иногда ставит значок, похожий на летящую птичку-галочку.
Бывает так, что папа говорит маме: «Лизанька, я отвлеку тебя на минуту. Как ты находишь это место?» Папа читает вслух, а мама слушает. А бывает и так: мама читает вслух, а папа слушает.
—Мамочка, что это вы читаете? —спрашиваю я. —Это не рассказ, я слышу, и не стихи, и не басни.
—Это научная книга, —отвечает мама. —Мы с папой учимся. Учиться никогда не поздно.

—Кем ты будешь, когда вырастешь? Ты уже подумала об этом? —спросила она меня, когда мы уложили
кукол спать.
Я отвечала, что ещё не подумала, но скоро начну думать.
У самой Тамары всё уже было решено: она будет врачом по детским болезням.
—Смотри, смотри, что это та-кое? —вдруг воскликнула моя новая подруга. —Вон там, под диваном?
—Да это наша Тихоня. Черепаха.
Ты не бойся её, она ручная.
Но Тамара не боялась. Она была храбрая, гораздо храбрее не толь-ко меня, но даже и Димы, хотя он не сознавался в этом. Да и то сказать: кто не боится залпом выпить касторовое масло, тому уже ничего не страшно.
Тамара была моя первая подруга. Вторая была Устинька. Та самая, которую я знала по клетчатому лоскутку на одеяле нашей Дарьюшки.

—Я вам ручаюсь, —сказала мама, —что цветы будут в полной сохранности.
Нам же она сказала:
—Я поручилась за вас. Вы понимаете, что это значит?
—Понимаем, —ответили мы.
После этого мы старались даже не глядеть в сторону роз, чтобы как-нибудь нечаянно не сорвать
одну из них.
Среди роз были белые, розовые, кремовые, жёлтые и алые.
Одни —на кустах, другие —на деревцах, штамбовые.
Старенький капитан, седой, весь серебряный, в белом кителе, с ножницами и лейкой расхаживал по цветнику.
Перед террасой на солнышке дремал большой, тоже белый, кот.
Сначала мы боялись, как бы он не принял нашу Тихоню за крысу, но потом узнали, что он не ловит даже мышей.
Что за радость проснуться утром на даче и увидеть бабушку, идущую по дорожке с чемоданчиком и корзинкой! За ней несли корзину побольше.
—Бабушка! —закричали мы, бросаясь к ней навстречу.
—Тише, тише! —испугалась бабушка. —Здесь у меня свежие яички и мёд. Не разбейте и не пролейте.
Но тут же сама крепко обняла нас:
—А ну, покажитесь, какие вы стали? Особенно ты, дерзкий носишко. А это что за девочка?
—Это Тамара. Она перешла в первый класс, а теперь гостит у нас. А это Устинька, Дарьюшкина племянница.

0    0

Эта книга явно не имеет никакого отношения к серии Сказки Эльфики. Просьба исправить. Спасибо.

0    0

Хорошо изданная детская книжка. Чёрно-белые иллюстрации просто замечательные. Книга о детстве в дореволюционной России. Нашим детям полезно будет почитать, как росли и воспитывались их ровесники в то время, в ушедшую эпоху.

0    0