Типа я Дневник суперкрутого воина (Ханипаев Ислам Иманалиевич); Альпина нон-фикшн, 2022

О чем

Дебютная повесть сценариста и режиссера Ислама Ханипаева написана от лица восьмилетнего мальчика, живущего в Махачкале. Потеряв мать и подвергаясь нападкам в школе, герой находит поддержку у воображаемого друга — Крутого Али. Он готовится стать «великим воином» и отправляется на поиски своего отца.

Это не только история о травме и ее преодолении, это книга о взрослении и принятии непростой правды героем, которому безоговорочно веришь и сопереживаешь.

Награды и премии

Вошла в шорт-лист Национального конкурса «Книга года — 2022».

«Я вспомнил про слова мамы, что злые не замечают красивые вещи, а я их заметил. Но если я хочу быть злым, то не должен замечать всякие красивые вещи, и котят тоже должен не видеть. Быть злым воином нелегко».

«На прошлой неделе это был главный урок, который мне преподал Крутой Али. Он называется "Техника боевого взгляда". Это когда ты идешь во дворе, на тренировках и в школе и смотришь всем в глаза, чуть-чуть опустив голову, как будто что-то скрываешь, и напрягаешь брови, как будто солнце светит в глаза. И потом ходишь так. А если есть капюшон, то его тоже накидываешь и смотришь на всех. Это очень важно, чтобы все понимали, что со мной нельзя шутить. Я иногда стараюсь его применять. Пока что перед зеркалом — и даже сам себя боюсь. Я очень крутой перед зеркалом».

Стикерпак для Telegram

«Я вышел из подъезда, размышляя о том, что недавно был человек и теперь его нет. У меня тоже была настоящая мама, а теперь ее нет. Я подумал о том, что люди слишком легко умирают и вообще никого не предупреждают. Если бы я собирался умереть, я бы точно всех предупредил. Я бы собрал всех-всех своих лучших друзей у себя в комнате. Позвал бы Расула и еще кого-нибудь — типа маму, Ахмеда, Амину — и сказал бы, что я собираюсь умереть через неделю и что если кто-нибудь собирался мне что-нибудь потом подарить, то лучше подарить сейчас, а то я уже буду мертвый и дарить будет некому».

«Ворота уже были открыты. У папы в руках был замок, которым он собирался закрыть эти ворота. Мы молча дошли до них, и я подумал над словосочетанием "мой папа". Он звучало так необычно даже в моей голове. Я и раньше думал о папе, когда еще не было планов его искать, но сейчас "мой папа" звучало совсем по-другому. Оно как будто было подкреплено чем-то, каким-то доказательством, и это доказательство, слегка покачиваясь, прямо сейчас смотрело на меня в ожидании того, что я скажу какие-нибудь прощальные слова».