И при чем здесь я Преступление совершенное в марте 1945 года История моей семьи (Баттьяни Саша); ИД Ивана Лимбаха, 2021

Так как я занимаюсь исследованием репрессий, эта книга не могла пройти мимо меня. Эта книга во многом может дать ответ на вопрос - почему люди начинают искать информацию о тех, кого они даже никогда не знали, и как они становятся ближе, как таким образом люди обретают родных и близких. Во многом эта книга о том, как все мы травмированы прошлым, как прошлое влияет на нас и нас определяет, не во всем, но во многом, и как мы можем сами прожить и проболеть прошлым, чтобы жить в настоящем и строить будущее.

0    0

Буду честна. Купила эту книгу как терапевтическое чтение, но она мало чем мне помогла. Всё те же истины, что перо истории принадлежит тому в чьих руках власть, отношения отцов и детей и вечное самокопание. Кстати, о его двоюродной бабушке графине Маргит автор упоминает лишь вскользь, не давая фактов. Что в книге действительно интересно, это как проведена параллель двух дневников времен второй мировой войны: со стороны аристократической венгерской семьи и со стороны светской еврейской семьи.
Книга скорее журнальное исследование, где автор не выбирает сторону, а просто размышляет, почему некоторым важно знать прошлое, а некоторым абсолютно всё равно, а еще есть «кроты»… но это уже вы узнаете из книги.

0    0

Не со всеми выводами автора, сделанными из семейной истории, не со всеми сравнениями и оценками я согласна и, конечно, не все могу понять. Кое-что читала прямо с возмущением, но, в общем, это нормально, мы же люди, а люди разные. Если противно читать посторонний взгляд на свою страну как на полное мрака и трусости пристанище, брать ее россиянам не стоит. Но чтобы заглянуть в чужую голову, посмотреть на историю с точки зрения чужой... истории, побыть чужим молчаливым психоаналитиком, дав кому-то выговориться, книга вполне годится. Европейский журналист сквозь слезы и страх копается в истории своей семьи, постоянно делая себе (да и не только себе) больно. И это такая терапия, личная, семейная, в какой-то мере сословная и даже национальная. Выкладываю пролог. Иллюстраций нет.

0    0

В центре книги - история, случившаяся в марте 1945 г. В австрийском пограничном городе Рехниц, где располагалась усадьба богатой аристократки Маргит, тети автора книги, внучки немецкого “стального барона” А. Тиссена, эсэсовцы расстреляли 180 евреев, работавших в окрестностях на местных жителей. Евреи были якобы больны тифом, но главное, в преддверии конца войны нацисты избавлялись от них под разными предлогами. Евреев заставили вырыть себе могилу, приказали раздеться и казнили. В этой расправе якобы принимали участники бала, устроенного Маргит в своей усадьбе - и она, завзятая наездница и охотница, лично. Последний факт никогда не проверялся властями, тетка дожила до преклонных лет, имея собственность и в Уругвае, и в Швейцарии, оставшись и антисемиткой, и нацисткой по своим убеждениям.
Данная книга вышла в 2016 г. До этого Саша Баттьяни, журналист либеральных взглядов, узнав о том, в чем обвиняют его родственницу, семь лет изучал эту тему. Он живет в Швейцарии, куда в 1956 г. перебрались его родители. Дед Саши, венгерский офицер, попал в самом конце войны в советский плен и 10 лет отсидел в лагере в Сибири, откуда был освобожден в середине 50-х гг.
Кроме уже названных людей, есть еще несколько персонажей. В частности, Агнеш, приятельница бабушки Баттьяни, чьи родители-евреи, держали лавку в том же селе, где жили тетя Маргит. В 1944 г., когда начались массовые репрессии против венгерских евреев, в возрасте 18 лет, Агнеш отправилась в концлагерь как еврейка. Она чудом спаслась перебралась впоследствии в Южную Америку, где жили ее потомки, с которыми также встречался Саша Баттьяни. В общем, всё оказалось сильно запутано. И я еще не упомянул про линию деда Саши и одного из сотрудников лагеря, где тот сидел, а также венгерскую проститутку, с которой Саша познакомился в поезде. Кроме того, один из героев книги - психотерапевт автора, с которым он ведет беседы на разные темы.
Повествование выстроено сумбурно, без хронологической последовательности. Много личных психологических рассуждений. Подробно описываются сложные отношения автора с отцом, особенно во время из поездки в России, к местам, связанным с лагерной эпопеей их отца/деда.
Фактически данная повесть - это постижение болезненного прошлого одним из наших современников, лично вроде бы никакого отношения к нему не имевшему. Это совсем не художественная книга, а журналистское расследование, которое я никак не мог соотнести с собой. Несколько раз на протяжении чтения книги меня посещала мысль - а зачем я это читаю?
Тираж 2000 экз. Мягкая обложка, хороший офсет. Уменьшенный формат. Иллюстраций нет.
Не знаю даже, можно ли рекомендовать эту хорошо написанную работу моим соотечественникам. Возможно, кого-то она зацепит: тема личного участия в репрессиях дальних родственников, сопричастности к карательным организациями и акциям едва ли можно назвать не актуальной в нашей стране.
© Как много писателей, как мало читателей…

0    0

Случайно узнав, что его тётя была причастна к одному из нацистских преступлений, журналист Саша Баттьяни начинает распутывать клубок семейной истории. Он проделал грандиозную работу, по крупицам собирая материалы, прямо или косвенно связанные с событиями середины ХХ века, коснувшимися его семьи.
Автор размышляет о семейной вине в связи с преступлением двоюродной тёти – графини Маргит Тиссен-Баттьяни, которая якобы в марте 1945 года участвовала в расстреле 180 евреев.
Стоит заметить, что данная книга не несёт в себе какой-то исследовательской ценности истории Холокоста, что, честно говоря, немного меня огорчило. Расследование Баттьяни уходит в сторону его родной бабушки Маритт Баттьяни и основывается на её дневниковых записях. В них Саша находит упоминание о еврейской чете Мандл и о вине бабушки перед подругой детства. Отсюда и начнётся путешествие автора и в прошлое, и даже в разные страны в поисках ответов на вопросы.
Саморефлексия - штука довольно личная, и от этого подобные работы сложно анализировать отстранённо. Особенно, если это касается постпамяти, а в данном случае принятие или не принятие памяти через призму событий прошлых поколений.
Не берусь оценивать разбирательство Баттьяни в данном вопросе, лично мне отозвалась здесь другое. А именно некая "тоска по прошлому, необъяснимое тяготение к эстетике распада", что было не чуждо и автору. Думаю, поэтому меня так тянет на прочтение подобных книг и узнавание через мемуары отдельных личностей трагизма целого поколения или народа. Но самый главный вопрос: "Смогла бы я прятать евреев?!" пока что остаётся без ответа...

0    0

Книгу не очень приятно читать не только потому, что Россия описана нелицеприятно (с этим как раз трудно спорить, и опыт дедушки автора в советских лагерях наверняка был очень тяжелым и изменил всю его жизнь). Задевает то, что причина, по которой дедушка в этом лагере оказался, упоминается очень вскользь. А ведь в Польше и Украине, где воевал дед автора, погибли миллионы мирных жителей. Их порушенные семьи никак не задевают автора, при том, что он очень переживает за судьбу семьи Мандль.

0    0