Гибель Пушкина. 1831-1836 (Гордин Яков Аркадьевич); Пушкинский фонд, 2019

Дата написания труда – 1973 год. Оказывается, подробное исследование было написано так давно! Хорошо, что её издали сейчас. К изданию привлекла вовсе не пафосная аннотация. Скорее, такое предисловие с придыханием и стереотипным клеймом «пророк» может отвратить от чтения. К счастью, книга оказалась намного умнее аннотации. Автор подробно рассказывает о финансовых делах Пушкина за несколько лет до гибели. Труд можно было бы назвать «Финансовая гибель Пушкина». И в плане изложения материала хорошо. Но в плане осмысления это недодумано или, точнее, подгоняется под концепцию гибели России.
Непосредственно до дуэли повествование не доходит, но похоже, этого и не требуется. Есть рассказ о 3-х вызовах на дуэль, которые по разным поводам посылались самим Пушкиным другим лицам, чтобы «защитить честь мужа и отца», но дуэли не состоялись, так как инциденты были исчерпаны в процессе переговоров. Пушкин не задирался, он просто хотел оставить в наследство своим детям и читателям чистое благородное имя.
Сама концепция такова: Пушкин увлекается историей и развивается как прозаик
на заказ, для денег писать не хочет. От него ждут стихов и поэм, а он уходит с головой в архивы и читает документы времен Петра I и Екатерины II, документы, до которых кому-то ещё нет никакого дела. Пушкина волнуют глубинные течения русской истории и он лелеет надежду повлиять на своего личного цензора, императора Николая I. Во-первых, чтобы тот смягчил участь декабристов, во-вторых, чтобы, ни больше ни меньше, поменять основания, на которых последние 100 лет стояла Российская империя, а именно «Табелиь о рангах». «Табель» со времён Петра Первого определял движение дворянина по службе, когда очередная ступенька давалась за практические заслуги, а не за родословную. (Эта система благополучно просуществует до 1917 года.)

Недостатки:

книги: декларируется, что Пушкин собирался как-то повлиять на Николая I, чтобы восстановилось прежнее отношение к родовитому дворянству в пику бюрократическому подходу, когда все, без различия древности рода, должны шагать по служебной лестнице. Пушкина не услышали, он погиб, а вслед за ним и Россия (интересно, а где мы сейчас живём?) Не проговаривается, как, какую Россию видел Пушкин в идеале. На самом деле, полагаю, что Пушкину это было хорошо известно, до 1682 года «местничество» было, когда статус человека определяла родовитость. Царь Фёдор III, старший брат Петра Великого, (кстати, в отличие от Софьи, очень его любивший), уничтожил местничество и сжёг разрядные книги. Петру было в это время 10 лет. То есть, этот же год и стал последним в правлении Фёдора, скоропостижно скончавшегося. Федор руководствовался тем, что система распределения должностей в зависимости от знатности, мешает развитию страны, ведёт к лени и дряхлости знати.
Так что идея, что хорошо бы вернуть старинный порядок вещей, весьма сомнительна. Да и по всем произведениям Пушкина вычитывается, что он протестовал против самого самодержавия и предрекал гибель одному ему, что не равно гибели России. Интерес к революции естественен, ведь недавно она случилась во Франции, вся Россия наводнена сбежавшими от гнева народа французиками. Либеральными идеями в России увлеклись многие. Как ни странно, это был и Александр I, устроивший Лицей с весьма либеральной программой, где среди педагогов был и брат Марата. Вот из Лицея и выйдут декабристы.
Что касается отношения Пушкина к России, то автором «Гибели» приняты во внимание не все произведения. Так в 1836 году написан «Я памятник себе воздвиг нерукотворный». В нём ясно высказывается идея, что слава поэта со временем затмит славу Александра Первого, в честь которого воздвигнута колонна в центре Дворцовой площади. Состязание с самодержцем подчёркивается перечислением представителей народов, которым со временем имя Пушкина станет близко. Этот перечень «и назовёт меня всяк сущий в ней язык, И гордый внук славян, и ныне дикой тунгус, и друг степей калмык…» перекликается с императорским титулом, как он звучал тогда, когда перечислялись все подчинённые власти народы. Мы видим, что Пушкин мыслит другими временными масштабами. В Лицее воспитывались на образцах античности, от Горация, Анакреона, Овидия отделяет разница во времени не в сотни, а в тысячи лет. И себя Пушкин видит в далёком будущем, когда пройдут, может быть, тысячелетия. До Европы ему нет дела, ни французы, ни немцы, ни англичане в стихотворении не упоминаются. А время будет такое, что все российские народы успеют выйти из дикости и полюбить поэзию.
Ещё один момент не проработан - не сказано, какие произведения были написаны, но не вышли в печать из-за цензуры. В плане обрисовки взаимоотношений с тогдашней литературной братией, это было бы необходимо обозначить, чтобы мы видели ясную и полную картину.Пушкин под конец жизни пишет прекрасные сказки в стихах - "Сказка о рыбаке и рыбке", "Сказка о мёртвой царевне", "Сказка о золотом петушке", но они подвергаются цензуре.
Поэма "Медный всадник" вспоминается, но нет подробностей, что её не разрешили печатать. А ведь, вероятно, раз император был личным цензором поэта, Пушкин не мог распространять запрещённое им в списках, так как его поймали бы на таком обмане. И у современников не было объективной картины, что написано Пушкиным как поэтом в последние годы. Мы больше читали Пушкина, мы больше сейчас знаем его произведений.
В книге рассказывается, как собратья по перу критиковали поэта. В обширном Приложении можно познакомиться с оригиналами текстов. Большинство из них написано скучновато, хотя с претензиями на юмор. Кстати, у Гордина язык хороший, читается свободно.
Что касается гибели, то важно отметить - Пушкин боролся за то, чтобы показаться публике в новом качестве - не только поэта, но и прозаика, и историка, и глубокого мыслителя. И это ему не могли простить. Но!! В наше время мы также недооцениваем писателя Пушкина. Ведь мы говорим "Солнце русской поэзии", а не "Солнце русской литературы", "Солнце русской мысли". Для нас он остался именно образцом поэта.

0    0